CRIMINAL LEGAL COUNTERACTION TO HARM TO LIFE AND HEALTH DUE TO PROFESSIONAL NEGLIGENCE
Journal: PENAL LAW
Volume 14 № 1
, 2019
Rubrics: CRIMINAL-EXECUTIVE LAW
Authors:
1.
Moskovskiy gosudarstvennyy lingvisticheskiy universitet
Russian Federation
Russian Federation
Type:
Article
Pages:
from 73
to 78
Status:
Published
Received:
05.03.2019
Accepted:
28.03.2019
Published:
28.03.2019
Subject area:
UDK 343.6
Language:
Russian
Keywords:
crimes against life and health, professional negligence, punishment for crimes through negligence, competition of norms, medical mistake
Abstract (English):
The article is devoted to the issues of criminal-legal qualification of crimes in the sphere of harm to life or health, in particular the distinction from crimes against public health, due to their irresponsible attitude to work and professional duties. The connection of the subjective elements of the crime, the personality of the guilty with the punishment is also analyzed. Besides, such subjective features as the form of guilt, motive and purpose of the crime and the characteristics of the subject are studied. Improper implementation of professional duties is often committed in the field of health care and is the result of medical error. The difficulty is the distinction between careless and innocent infliction of harm, including reasonable risk as a circumstance (excluding the criminality of the act) which is the subject of forensic medical examination. The following situations of reasonable risk, which can be associated with: a) the lack of socially useful purpose; b) the presence of another variant of action (absence of action) without risk; в) failure to take sufficient measures to prevent danger; c) the coupling of risk with danger to people’s lives, to environmental or public disaster, are also discussed in the article. The study of judicial practice showed the presence of a significant number of errors in the qualification of these crimes, ambiguous assessment of the severity of such acts, different approaches to their punishment, especially in light of the fact, that the legislator provides unreasonably large opportunities of judicial discretion in this case. It is established, that it is advisable for the legislator to listen to reasonable practical trends in the use of non-custodial penalties. And for law enforcement officers it is recommended not to abuse the possibility of criminal prosecution, even when the subjective components related to the circumstances, excluding the crime of the act, are ignored.
The article is devoted to the issues of criminal-legal qualification of crimes in the sphere of harm to life or health, in particular the distinction from crimes against public health, due to their irresponsible attitude to work and professional duties. The connection of the subjective elements of the crime, the personality of the guilty with the punishment is also analyzed. Besides, such subjective features as the form of guilt, motive and purpose of the crime and the characteristics of the subject are studied. Improper implementation of professional duties is often committed in the field of health care and is the result of medical error. The difficulty is the distinction between careless and innocent infliction of harm, including reasonable risk as a circumstance (excluding the criminality of the act) which is the subject of forensic medical examination. The following situations of reasonable risk, which can be associated with: a) the lack of socially useful purpose; b) the presence of another variant of action (absence of action) without risk; в) failure to take sufficient measures to prevent danger; c) the coupling of risk with danger to people’s lives, to environmental or public disaster, are also discussed in the article. The study of judicial practice showed the presence of a significant number of errors in the qualification of these crimes, ambiguous assessment of the severity of such acts, different approaches to their punishment, especially in light of the fact, that the legislator provides unreasonably large opportunities of judicial discretion in this case. It is established, that it is advisable for the legislator to listen to reasonable practical trends in the use of non-custodial penalties. And for law enforcement officers it is recommended not to abuse the possibility of criminal prosecution, even when the subjective components related to the circumstances, excluding the crime of the act, are ignored.
Keywords:
crimes against life and health, professional negligence, punishment for crimes through negligence, competition of norms, medical mistake
crimes against life and health, professional negligence, punishment for crimes through negligence, competition of norms, medical mistake
Жизнь и здоровье человека являются основополагающим благом, занимающим пер- вое место в иерархии базовых ценностей. Составы преступлений гл. 16 Уголовного ко- декса Российскоой Федерации (УК РФ) можно классифицировать по разным основаниям. Достаточно условным является их деление на преступления против жизни и пре- ступления против здоровья, так как некоторые из них посягают на оба эти объекта. Так, в рамках причинения тяжкого вреда здоровью, как правило, присутствует угроза жизни, так как в п. 6.1 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека (утверждены приказом Министерства здравоохра- нения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 г. № 194н), установлены два обобщенных критерия отнесения причиненного вреда к тяжкому: вред здоровью, опасный для жизни человека, который по своему характеру непо- средственно создает угрозу для жизни, а также вред здоровью, вызвавший развитие угрожающего жизни состояния. Как правило, статьи данной главы имеют сложную структуру, содержащую, наряду с основным составом, составы с квалифицирующими и особо квалифицирующими призна- ками, выделяемыми по способу и орудию посягательства, по наступившим последствиям, по групповому признаку субъектов посягательства, по характеристикам потерпевшего. В данной статье уделяется внимание таким субъективным признакам, как форма вины, мотив и цель преступления и характеристика субъекта. Это обусловлено про- блемными для науки и судебной практики вопросами уголовно-правовой квалификации преступлений против жизни и здоровья, в частности разграничения с преступлениями против здоровья населения, с многообъектными преступлениями, где вред здоровью является дополнительным, с административными правонарушениями и дисципли- нарными проступками, с невиновным причинением вреда здоровью, в том числе в условиях крайней необходимости и обоснованного риска. Неоднозначны и вопросы наказуемости таких деяний в плане соответствия законодательства и практики прин- ципам законности и справедливости, экономии уголовной репрессии. В гл. 16 УК РФ имеются статьи, содержащие нормы общего характера: ст. 109 (при- чинение смерти по неосторожности), ст. 118 (причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности), ч. 4 ст. 122 (заражение другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие не- надлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей), ст. 124 (не- оказание помощи больному). Все они предполагают неосторожную форму вины и скон- струированы по принципу материального состава, противоправность которого связана с наступлением последствий в виде причинения вреда жизни или здоровью. Вместе с тем в УК РФ свыше 80 специальных норм, помещенных в иные главы кодек- са в зависимости от сферы проявления. Как правило, речь идет о нарушении различных профессиональных правил, повлекших причинение тяжкого вреда здоровью, смерть, а также смерть двух и более лиц по неосторожности. Иногда эти последствия являют- ся составообразующими, чаще - квалифицирующими или особо квалифицирующими. Ненадлежащее исполнение лицом своих профессиональных обязанностей чаще всего наблюдается в сфере здравоохранения и является результатом виновной вра- чебной ошибки*. Наибольшая сложность при этом заключается в разграничении не- осторожного и невиновного причинения вреда, в том числе при обоснованном риске как обстоятельстве, исключающем преступность деяния, что является предметом су- дебно-медицинской экспертизы. С особенной внимательностью следует подходить к квалификации деяний, совер- шаемых с общественно полезной целью, связанной со спасением жизни и улучшени- ем здоровья человека в обстановке крайней необходимости или обоснованного риска. Правоведами ведутся дискуссии по трактовке понятий «общественно полезная цель», «достаточность мер, предпринятых для предотвращения вреда», оценке вероятности на- ступления угроз, перечисленных в ч. 3 ст. 41 УК РФ, отрицающих обоснованность риска. Судебная практика показывает, что риск присутствует практически во всех сферах профессиональной деятельности и досуга. Наиболее часто на него ссылаются в пре- ступлениях в сфере экономической деятельности, должностных, против собственности, при причинении вреда здоровью и жизни в медицине. Как справедливо отмечают уче- ные, данная норма призвана устранить препятствия, которые могут возникать на пути научно-технического прогресса, и одновременно с этим защитить общество от необду- манных и необоснованных действий рискующих субъектов [1, с. 3]. Ситуация обоснованного риска возникает вследствие сознательного нарушения ри- скующим субъектом установленных правил в целях достижения общественно полезного результата, который может способствовать прогрессу в конкретной сфере професси- ональной деятельности, например, медицине, фармацевтике, науке и технике, спорте, промышленности или в сфере обеспечения законности и правопорядка. Перед лицами, действующими в условиях крайней необходимости и обоснованного риска, стоят разные цели. В первом случае цель - предотвращение вреда от непосредственно грозящей опасности правоохраняемым интересам, а во втором - общественно полезная цель. При этом ставящаяся цель может быть также направлена на устранение опасности. Так, решимость провести сложную операцию по ампутации ноги тяжелобольному человеку ради спасения его жизни или здоровья ставит врача в ситуацию крайней необходимо- сти, которую также можно трактовать как обоснованный риск. Если последствием та- кой операции явилось сохранение жизни больного, но возникновение инвалидности, то причиненный вред должен быть расценен как меньший, чем предотвращенный, и от- ветственность за него не должна наступить по правилам крайней необходимости. Если же в результате такой операции больной умер, а проведенная экспертиза установила, что смерть все равно наступила бы при отсутствии хирургического вмешательства, то оправданием врача может быть обоснованный риск. Это подтверждает сходство двух названных обстоятельств и объясняет то, что во многих странах обоснованный риск не выделен в качестве обособленного обстоятельства, а приравнивается к крайней необходимости. * Такие преступления называются ятрогенными. В юридической и медицинской литературе также употребляются термины «медицинская ошибка», «врачебная халатность», «медицинский деликт», «дефект оказания медицинской помощи» и т. д. 76 МЕЖОТРАСЛЕВЫЕ АСПЕКТЫ ИСПОЛНЕНИЯ... В 2001 г. перед английским судом встал вопрос о правомерности риска в операции по разделению сиамских близнецов, когда врачам пришлось пожертвовать жизнью од- ного из младенцев в пользу другого, более жизнеспособного, то есть решить вопрос о соотношении действительного вреда, причиненного при обоснованном риске, и соци- альной значимости той цели, на достижение которой были направлены действия ри- скующего субъекта. Изучив все обстоятельства дела, суд признал действия медиков правомерными, ссылаясь на положения о необходимости, подтвержденной медицин- скими показателями [2, с. 351]. В ситуации обоснованного риска нарушение условий правомерности может быть связано: а) с отсутствием общественно полезной цели; б) наличием иного варианта действий (бездействия), не связанных с риском; в) непринятием достаточных мер для предотвращения опасности; г) сопряженностью риска с угрозой для жизни многих лю- дей, угрозой экологической катастрофы или общественного бедствия. Возникает во- прос: какие из этих нарушений говорят об отсутствии обоснованного риска как обстоя- тельства, исключающего преступность деяния, а какие допускают ответственность со смягчающим обстоятельством согласно п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК РФ? Иначе говоря, речь идет о разграничении обоснованного риска с необоснованным, а также с недостаточ- но обоснованным. Ни закон, ни судебная практика Пленума Верховного Суда не дают ответа на этот вопрос. Вероятно, это все-таки вопрос факта, в каждом конкретном слу- чае толкуемый по-разному. Нередко судебно-медицинская экспертиза затрудняется в установлении причинной связи действия или бездействия медицинского работника и наступившего тяжкого вреда здоровью. Это связано с исходным состоянием здоровья пациента, характеризующегося предшествующими заболеваниями, особенностями организма и т. п. Иногда наступле- ние такого последствия обусловлено деяниями нескольких лиц, например, хирургами и анестезиологами в процессе операции и лечащим врачом в послеоперационный пе- риод. Когда установлена неосторожная вина нескольких лиц, ответственность должна наступить в зависимости от связи действий или бездействия каждого с причиненным вредом по принципу неосторожного сопричинения. В этой сфере в случае бездействия также возможна конкуренция составов ч. 2 ст. 118 УК РФ и ч. 2 ст. 124 УК РФ. Неоказание помощи в теории и судебной практике нередко подразумевает недостаточное, недолжное, некачественное ее оказание. Аналогичная коллизия возникает при конкуренции норм ч. 2 ст. 109 и ч. 2 ст. 124 УК РФ, когда речь идет о смерти больного. Типичным является уголовное дело в отношении врача К., кото- рая ошибочно поставила диагноз «остеохондроз шейного отдела позвоночника» вместо инфаркта и назначила неправильное лечение, что привело к смерти больной. Действие врача было квалифицировано Ярцевским городским судом Смоленской области по ч. 2 ст. 124 УК РФ (приговор № 1-121/10 от 13 августа 2010 г.). Представляется, что в данном случае в пользу применения ст. 124 УК РФ есть два аргумента: в неоказании помощи больному субъект более специальный (лицо, обязан- ное оказывать помощь больному), чем в причинении тяжкого вреда здоровью (лицо, исполняющее свои профессиональные обязанности; кроме того, наказуемость квали- фицированного состава неоказания помощи существенно строже, чем по санкции ч. 2 ст. 118 УК РФ. Изучение судебной практики показало наличие значительного количества оши- бок при квалификации данных преступлений, неоднозначную оценку тяжести таких деяний, различные подходы к их наказуемости, особенно в свете того, что законо- МЕЖОТРАСЛЕВЫЕ АСПЕКТЫ ИСПОЛНЕНИЯ... 77 датель предоставляет необоснованно большие возможности судейского усмотре- ния при этом. Так, санкции причинения тяжкого вреда здоровью по неосторожности предусматрива- ют широкий спектр наказаний, в том числе до одного года лишения свободы (специаль- ному субъекту за квалифицированный вид этого преступления). В 2017 г. по ч. 1 ст. 118 УК РФ осуждено 1077 чел. Наказание в виде ограничения свободы получили 264 чел. (25 %), исправительных работ - 197 чел. (18 %), обязательных работ - 327 чел. (30 %), штрафа - 231 чел. (21 %). По ч. 2 ст. 118 УК РФ основная масса осужденных - 34 чел. из 42 осужденных (81 %) осуждены к ограничению свободы, что демонстрирует достаточно парадоксальный факт: к осужденным за более тяжкое преступление, связанное с ненадлежащим исполнением лицом своих профессиональных обязанностей, суды подходят гораздо более лояльно. Такая же тенденция прослеживается при сравнительном анализе наказуемости причи- нения смерти по неосторожности. В 2017 г. к самому мягкому (по факту) наказанию - огра- ничению свободы осуждено 43 % (387 из 900 чел.) по основному составу (ч. 1 ст. 109 УК РФ) и 73 % (107 из 146 чел.) - по квалифицированному составу (ч. 2 этой же статьи). Лишением свободы наказаны соответственно 18 % (164 чел.) по ч. 1 ст. 109 УК РФ и только 2 чел. по ч. 2 этой статьи. Вероятно, это можно объяснить наличием более по- ложительного социального статуса виновных. Интересно, что превалирование учета благополучного социального положения ви- новного над тяжестью совершенного деяния до недавнего времени проявлялось и в умышленных преступлениях, достаточно тяжких, подвергающих угрозе различные сферы общественных отношений. Это относится к должностным, экономическим, в том числе коррупционным, преступлениям. Основное коррупционное преступление - получение взятки - в 2017 г. каралось реальным лишением свободы в 42 % случаев (в 2016 г. - 29 %), лишением свободы условно - в 27 % (19 %), штрафом - в 30 % (52 %). Чаще, чем другие виновные, эта категория получала наказание ниже низшего предела с учетом исключительных обстоятельств, к которым суды относили положительные ха- рактеристики с места работы, наличие благополучной семьи и детей, государственные и профессиональные награды, состояние здоровья и т. д. Только за один год уголовная политика в части наказуемости основных коррупционных преступлений изменилась ра- дикально. Резко (примерно в полтора раза) выросло назначение реального лишения сво- боды и лишения свободы условного. В частности, за дачу взятки условную меру стали применять в три раза чаще. Существенно сократилось назначение штрафа. В целом это можно оценить как ужесточение ответственности за коррупционные преступления. Виновные в неосторожных преступлениях, связанных с нарушением профессиональ- ных обязанностей, также отличаются от основной массы так называемых общеуголов- ных преступников наличием благополучного социального статуса - квалифицированной работы, образования, положительных характеристик. Вероятность наступления небла- гоприятных последствий (причинение вреда здоровью или смерть человека) в неосто- рожных преступлениях меньше, но их криминализующее значение несравнимо выше. Именно в делах подобного рода особенно заметно проявляются противоречия меж- ду частным предупреждением и общей превенцией. Учеными, тяготеющими к так назы- ваемой интеракционистской модели наказания, доказано, что нет прямой зависимости между суровостью наказания, объемом карательных элементов в нем, его длительно- стью и эффективностью в плане достижения целей исправления и превенции, а также восстановления социальной справедливости [3; 4]. Более того, в каждом конкретном случае они могут вступать в противоречие друг с другом. Какая из трех целей должна превалировать - вопрос дискуссионный. Так, карательная составляющая наказания ча- сто требует длительных сроков лишения свободы. Однако с точки зрения достижения цели частного предупреждения во многих ситуациях, исходя из особенностей личности виновных, достаточным может оказаться сам факт осуждения, потеря в связи с этим работы и соответствующего положения в обществе. Не случайно практика назначения наказания судом иногда очень существенно «корректирует» установленные законода- телем меры ответственности, назначая наказание условно за весьма серьезные пре- ступления, а тем более неосторожные, или применяя различные виды освобождения от наказания и ответственности. Тренд современного уголовного законодательства связан с расширением составов создания опасности в целях общей превенции, что обусловлено влиянием на соответ- ствующие правоотношения быстро развивающихся направлений развития медицинской науки, гипнотических и иных приемов воздействия на человеческую психику, генетики, совершенствования биотехнологий, внедрения манипуляций, связанных с технологи- ями клонирования, фармацевтики, и даже контроля за использованием биологических видов оружия. Законодателю целесообразно прислушаться к разумным практическим тенденциям использования наказаний, не связанных с лишением свободы, а правоприменителям не злоупотреблять возможностью привлечения к уголовной ответственности, когда при возбуждении уголовного дела игнорируются субъективные составляющие, связанные с обстоятельствами, исключающими преступность деяния, и с положительными мо- тивами и целями виновного. Специалисты называют это явление отрицательной ла- тентностью, когда первоначально деяние рассматривается в качестве преступления, но потом оборачивается казусом, несчастным случаем, деянием, не представляющим общественной опасности [5, с. 201]. Количество ошибок и различный подход к разрешению аналогичных уголовных дел в судебной практике говорит о нарушении принципа законности в правосудии, что мо- жет быть устранено или уменьшено более тщательным подходом к конструированию уголовно-правового запрета неосторожных преступлений, практической обоснованно- стью санкций, более пристальным вниманием со стороны Пленума Верховного Суда Российской Федерации по толкованию норм УК РФ в рассматриваемой сфере.
1. Il'yuhov A. A. Obosnovannyy risk kak obstoyatel'stvo, isklyuchayuschee prestupnost' deyaniya : dis. … kand. yurid. nauk. Ekaterinburg, 2001. 175 s
2. Monaghan, N. 2014, Criminal Law Directions, Oxford
3. Inshakov S. M., Kazakova V. A. Metodologicheskie podhody k nakazuemosti prestupleniy v rakurse sovremennoy ugolovnoy politiki // Ugolovnoe pravo. 2016. № 1. S. 84-92
4. Tannenbaum, F. 1938, Crime and the community, Columbia University Press, New York, https://babel.hathitrust.org/cgi/pt?id=mdp.39015003659664;view=1up;seq=1
5. Ugolovnoe pravo. Obschaya chast'. Prestuplenie. Akademicheskiy kurs : v 10 t. / pod red. N. A. Lopashenko. M., 2016. T. 10 : Obstoyatel'stva, isklyuchayuschie prestupnost' deyaniya. 507 c
